_В 1950 году Архангельская область отмечала тридцатилетие освобождения Севера от интервентов и белогвардейцев. К этой дате в областной газете “Правда Севера” подготовили специальный номер, посвященный теме интервенции 1918-1920 гг. В нем, в частности, были опубликованы воспоминания одного из участников войны о случае, произошедшим с ним во время разведки в селе Кица [Виноградовский район], а также свидетельства о расстрелах, пытках, поджогах и прочих бесчинствах со стороны интервентов. О правдивости и достоверности этих материалов предлагаем судить каждому самостоятельно. _

** Разведка **

После занятия нашими войсками Шенкурска интервенты и белогвардейцы отступили к селу Кица. Здесь они сильно укрепились и собирались дать отпор нашим частям. Мы преследовали врага по пятам. Однако у Кицы наше наступление несколько задержалось. Надо было подтянуть резервы, разведать противника.

В одну из разведок командование партизанского полка направило меня, Третьякова и Клыкова. Когда мы подошли к Кицкой выставке, нас встретило гробовое молчание. Часовых и секретов не было видно. Ничто не говорило о Пребывании в деревне войсковых частей. Мы решила уже направиться обратно и доложить об этом своим. Но тут я увидел торчащий из-за угла ствол винтовки. Спешившись, мы потихоньку обошли сарай с другой стороны и увидели американца. Винтовка его лежала на специально прибитой к стене планке, а сам он, прислонившись к стене сарая и закутавшись в тулуп, спал.

Товарищи мои решили повернуть обратно. Цель разведки была достигнута. В деревне обнаружены интервенты. Однако я не пошел с ними. Захотелось захватить «языка».

Но когда товарищи ушли, я понял, что взялся за трудное дело. Кроме винтовки без штыка у меня ничего не было.

Однако, взялся за гуж — не говори, что не дюж, — гласит русская пословица. Я решил довести дело до конца. Осторожно ступая, я подкрался к часовому сзади. Он дремал, я подошел ближе. Однако, когда я готов был занести приклад, чтобы ударить его по голове и оглушить, oн внезапно обернулся, что-то вскрикнул на английском языке и вместо того, чтобы вступить в бой, бросился бежать к блиндажу, смешно задирая полы тулупа.

Американец уже открыл двери в блиндаж, когда я выстрелил ему в спину. Он взмахнул руками и упал головой во внутрь помещения.

Сняв с убитого ремень и сумку, забрав его винтовку, я направился к месту, где оставил коня.

Документы, обнаруженные в сумке убитого мною часового, оказались довольно ценными. Они помогли командованию выяснить расположение огневых точек врага, узнать примерное количество войск, находящихся в деревне.

Утром началось общее наступление на Кицкую выставку.

П. Булатов (Пенсионер) // Правда Севера, 1950 год

Убитые красноармейцы, осень 1919 года. Железнодорожный фронт (между станциями Обозерская и Плесецкая). Фотография из журнала «Поморская столица»

** Звери в облике людей **

Порки были обычным явлением в период интервенции. В дом пятидесятилетнего крестьянина Николая Костылева в деревне Копеецкая Шенкурского района ворвалась полупьяная группа солдат во главе с офицером. Они набросились на него и тут же на лавке зверски высекли шомполами. Костылев потерял сознание. Палачи оставили его и принялись за битье посуды и ломку мебели. Когда избитый очнулся, глазам его представилась картина полного разрушения. В доме все было разломано и перебито…

Поджоги сплошь и рядом совершались интервентами просто так, из «удовольствия». Однажды партизанская разведка во главе с Андреем Личковым, проникнув в село Шеговары, увидела группу крестьян копавшихся на каком-то пепелище. Обжигая руки в горячей еще золе, люди что-то разыскивали под обгоревшими досками. Оказалось, что интервенты сожгли сельский магазин вместе с находившимися в нем продуктами. Когда собравшиеся крестьяне попытались спасти продовольствие, интервенты пригрозили им оружием. Оставили пожарище интервенты только тогда, когда догорело последнее бревно.

Расстрелы безвинных людей считались у интервентов признаком воинского «мужества». Колхозница Сысоева из сельхозартели «Красный пахарь» Федорогорского сельсовета была свидетельницей зверской расправы с четырьмя крестьянами из деревни Кодима. Интервенты схватили на улице села четырех первых встретившихся им мужчин и, арестовав их, повели к Шенкурску. Однако они даже не потрудились увести их подальше от села и у второго столба по дороге в город расстреляли.

_ Почтовая открытка, изданная в советское время. Во-первых, трудно представить, что можно было написать и кому адресовать такую открытку. Во- вторых, подпись на открытке не точна - это вовсе не комиссар, и он не был расстрелян. Фотография была сделана интервентами в деревне Усть-Паденьга, Шенкурского уезда. Запечатлен на ней большевик, которого американский часовой застрелил на заставе № 1 в 3 часа ночи 8 января 1919 года, когда отряд красных из семи человек пытался захватить заставу. Фотография была призвана запечатлеть новинку - маскировочный белый плащ, в который были одеты все члены напавшего отряда. Оригинальная фотография в архиве Bentley Historical Library _

Провокации были в большом почете у американцев и англичан. В районе деревни Высокая гора произошел такой случай. Во время перестрелки с партизанами был убит канадский офицер. Труп подобрали американцы. Они разрубили его на куски и положили на деревенской плошали. Скоро стало ясно, зачем потребовалось американцам уродовать труп своего офицера. Готовясь к длительной обороне у деревни Высокая гора, они хотели уничтожить окружающие ее хутора, которые мешали просматривать местность и могли служить прикрытием для подхода частей Красной Армии. Им нужна была причина. Выставив на показ труп разрубленного офицера и свалив свое черное дело на большевиков, скрывающихся, якобы, на хуторах, они тем самым «оправдывали», по их мнению, поджоги хуторов. Хутора запылали…

Пытки применялись интервентами с особым удовольствием и самые изощренные. В Тарне, например, двух братьев Волковых интервенты привязали к хвостам лошадей. Пустив коней за город, они заставили Волковых бежать сзади. Быстро обессилевшие братья свалились на землю, а интервенты волокли их за лошадьми до тех пор, пока Волковы окончательно не потеряли сознание.

Грабежи — один из излюбленных и обязательных приемов интервентов. Во всех селах и деревнях они отбирали у Крестьян лошадей. Сбрую, сани, теплую одежду, тащили хлеб, мясо, яйца. В Шенкурске они взломали кассу казначейства и выкрали из нее наличными деньгами 48 205 рублей и процентными бумагами на два миллиона 358 тысяч 138 рублей. Полностью разорили уездную библиотеку, украли картины и другие ценные вещи.

Правда Севера, 1950 год

_На верхнем снимке: Блокгауз и траншея интервнтов в селе Кица Шенкурского уезда (ныне Виноградовского района), 1919 год. Слева вдали виднеются Знаменская церковь (1762 г.) и колокольня. / фот. Bentley Historical Library at the University of Michigan _

На основе фотоснимков номера Правда Севера от 1950 года, сделанных vaga- land.livejournal.com