Как нас раскулачивали

Нынешним августом я катился на моторной лодке вниз по Северной Двине, из-под Холмогор. Был тихий вечер с красным закатом. Вдруг двигатель чихнул и заглох, лодка качнулась и замерла. Я сплюнул от злости и осмотрелся вокруг. Оказалось, лодка остановилась километрах в 30 от Архангельска, возле Черного Яра.

Когда-то мать мне говорила, что это место проклятое и его нужно остерегаться. В мистику я не верю, но тут вспомнил ее слова.

Мама рассказывала про то, что происходило в 1931-м.

Именно в августе того года из сборного пункта «Черный яр» раскулаченных северных крестьян-«середняков» загружали в баржи для переселения из родных мест.

Мать с печалью вспоминала: «Собрали тучу людей с неприхотливым скарбом, конвоиры торопили погрузку и называли нас недобитыми буржуями. Семьи были почти со всей Архангельской области».

Было странно смотреть на «буржуев» в лаптях из Устьянскою района, убогих стариков и старушек, детей.

Моим родителям было в то время по 23 года. Отец работал несколько лет в Цигломени на строительстве лесозавода. Шестидесятилетних его родителей раскулачили в Двинском Березнике, а заодно забрали и моих родителей с детьми.

У деда описали имущество, лишили земельного надела, отобрали лошадь, корову, четырех овец и выгнали из дома, который он построил на безвозмездную ссуду как участник РусскоЯпонской войны 1905 года.

Обвинение деду звучало просто: «Живет на нетрудовые доходы».

Как вспоминала мать, истинная причина раскулачивания была банальна.

Кляузу написал тот, за кого ее не выдали замуж, а он был в то время при новой сельской власти, поэтому смог легко пополнить список по разнарядке на раскулачивание.

При погрузке многие рыдали, некоторые успокаивали себя и других: мол, ничего, выживем, лишь была бы земля под ногами. Пожалуй, самое страшное, что все знали – повезут куда-то на Север.

«В последний раз свекор зачерпнул двинской воды в солдатский котелок, перекрестился, поклонился на четыре стороны и зашел на баржу», – вспоминала мама. Поплыли вниз по реке, по людям пошел слух, что повезут их по Белому морю.

«Трехлетняя дочь сидела на коленях у бабушки, я прижимала к себе сына, было очень страшно, ведь незадолго до нас людей так же загрузили на баржи и утопили в Белом море. Не дай Бог кому-нибудь пережить такой страх».

Подумать только, в 23 года, в расцвете жизни, которую толком и не видели, гибнуть с детьми «по разнарядке на раскулачивание».

В наше время трудно представить, что это было за слово – «разнарядка». По нему расстреливали, ссылали, лишали безвинных людей всех прав.

Вдумайтесь только, толпы народа ведут на бойню, как скот после выбраковки.

После многодневного плавания, без штормов, видимо, с Божьей помощью, завели баржи в Печору, потом высадили людей на берег в поселке Харьяга, что за Полярным кругом. Сюда немногим раньше привезли уголовников и политзаключенных.

Какое-то время жили все вместе в бараках, начали обустраиваться, строить дома и животноводческие комплексы. Затем построили зону, уголовников и неблагонадежных пересилили туда.

Со временем поселок Харьяга превратился в совхоз с развитым сельхозпроизводством. Трудились в нем сосланные научно-технические работники и крестьяне из северных сел. Шахты Воркуты в тяжелые годы войны выживали за счет поставок продукции именно из этого совхоза.

Мать много рассказывала об этой жизни. Один раз упоминала о худенькой девчонке, которая была сторожем и уборщицей на скотном дворе, звали ее Наташа Рыкова.

Ее отец был в правительстве Ленина. Все ее жалели, малолетнюю, которая страдала, как и многие другие дети репрессированных.

Еще мама вспоминала случай. В конце войны забрали в армию соседского мальчишку Колю Худякова, школьника 1927 года рождения. Отец у них умер, мать осталась одна с четырьмя детьми, так же как и наша.

Обе женщины на чужбине стали подругами по несчастью. Накануне Дня Победы Колиной маме Анне Ивановне пришло извещение, что сын погиб под Варшавой.

Вернувшийся израненный сослуживец Коли рассказал, что их, толком не обученных детей «врагов народа», бросили в прорыв на передовую, и почти все погибли. После замполит сказал, что они погибли, искупив вину за своих родителей.

Сегодня нередко приходится слышать, что детям незаконно репрессированных не нужно оказывать помощь – ведь их не расстреливали и не ссылали. А ничего, что в нашей семье навечно за Полярным кругом остались двое детей и отец с его родителями? По-моему, если мы не научим наших детей этой страшной истории России, то все может повториться, причем более изощренно и в больших масштабах.

Моя мама часто повторяла – не дословно, но главный смысл: «Нужно делать добро людям, а если не можешь, то хотя бы не делай зла».

И вот ведь что удивительно – те из детей репрессированных, что остались в живых, впоследствии восполнили генофонд выдающихся, трудолюбивых и совестливых людей.

**_Валерий ИЛЬИН. _ **

**Член совета областного общества «Совесть». **

Опубликовано в газете “Правда Севера” от 30.10.2012

Фото: Выселение кулака, РИА Новости